Итак речь пойдёт о журналистике. «Классическая» журналистика стоит на трёх «китах» — верифицированном фактаже, максимальном отстранении от темы самого журналиста и языке понятном большинству аудитории. И так было очень долго. Пока не наступил 1970 год и не появился Хантер Томпсон.
Который поехал писать о скачках, но с того места куда он смог попасть — самих скачек тупо не было видно и он написал об … атмосфере вокруг скачек.
Нет, результат он тоже привёл. Но совершенно наплевал на все устои журналистики — он описывал своё отношение к увиденному. И даже давал этому свои оценки. Да ещё и оценки с точки зрения пьяного человека. Хантер вообще имел славу человека перепробовавшего все известные наркотики, не говоря уже об алкоголе. Вот так и родилась гонзо-журналистика.Если «классическая журналистика» делает упор на фактаж и события, то стержень гонзо-журналистики это подача читателям эмоций. Да не просто эмоций, а эмоций «под напором». Этакий эмоциональный удар.
Вот это и есть основная задача гонзо-журналистики — погружение читателя и телеглядача в эмоциональную атмосферу события. И решается эта задача практически всегда без присутствия самого журналиста в эпицентре событий. Улавливаете? Без присутствия. Т.е. методом гонзо-журналистики является реконструкция.
Что это означает? А то что в гонзо-журналистике почти всё — постановка.
Да. да — для усиления главного эффекта: эмоционального воздействия на аудиторию. В применении к военкорам — глупо спрашивать у них были ли они на передовой. Это неважно — были или не были. Френсис Форд Коппола даже не служил в армии. Но снял шедевральный Apocalypse Now. Тогда как масса людей на передовой побывавших наснимали целые горы киношлака уровня рука-лицо. И вот что я вам скажу — это работа не из лёгких и чревата последствиями для психики. Вы помните «дважды покойного» Бабченко по прозвищу «страшиназапаса»? Он ведь тоже начинал как такой вот гонзо-журналист, а потом у него улетела кукушка и он стал клоуном. Или Александра Невзорова? В любом материале часть его можно, это считается допустимым и чуть ли не хорошим тоном — потратить на паблик релейшн самого себя или какого то заказчика. Нужно только соблюдать пропорции. Самого материала по теме — 90% и 10% PR. Так вот с Невзоровым случилось почти то же что и с Бабченкой — у него «протекла крыша» и он перестал ощущать пропорции в своих «материалах». Почти весь материал у него стал тупо пиаром самого себя любимого. Это — профессиональная смерть.
Так что вот такое выгорание на этой работе — профессиональный риск. Это непростая работа. И сложная в психологическом плане. Гонзо-военкору надо ЧУВСТВОВАТЬ материал – а это совсем другое. Он рассказывает о войне тем, кто сидит на диване – и ему надо сделать это так, чтобы донести до людей, никогда там не бывавших, хотя бы частицу понимания. Даже не правды – нахрен никому не нужна “окопная правда”.
В гонзо-журналистике не обходится и без крайностей — вы же помните кадры «отравленных Асадом» сирийских детей? Это — тоже гонзо-журналистика. Крайний случай. И съёмки в Буче — тоже. Ну и надо ещё понимать, что есть и вторичное — вокруг военкоров тут же образуется слой из военблогеров которые обсуждают уже не войну а самих военкоров.
Берег и где то возле горизонта — туча чаек истошно вопящих и мечущихся в воздухе. Вот так выглядит информационная картина любого значимого события. Если вы будете слушать крики и вопли отдельных чаек — вы нихрена не поймёте вообще: что произошло как и где. А потому что каждая чайка орёт о своём. Ещё раз — не о событии, а о своём переживании вызванном то ли событием то ли чем то, что с этим событием и не связано вовсе — может у неё лапа просто разнылась из-за погоды.
А вот вам прямо-таки пророческий кадр из фильма про гонзо-журналистику:
Кстати Депп в память о своём друге Хантере носит на шее знак «gonzo».
z_i_l
Свежие комментарии